Календарной смерти не приемля, век двадцатый не уходит прочь.
Нас с тобой отправили на землю, чтобы горю этому помочь.
Век двадцатый нас не убивает – это странный факт, но это факт.
Только время наше убывает, а еще не выполнен контракт.
Быть счастливым незачем и некогда, но работать, не смыкая век.
А иначе – до скончанья века не наступит двадцать первый век.
Я.Ф., 2006
Вместо предисловия
В эту книгу вошли результаты полученные мною к лету 2006 года. Взятые вместе, они представляют собою целостное мировоззрение, достаточно оригинальное, чтобы его изучить. ([1])
Я.Ф. (1987 - 2006)
Без иллюзий
|
Демократическая общественность рассуждает: можно ли вывести Россию из тупика и если да то как. Но в этих рассуждениях не учитываются некоторые важные факторы. А не учитывать их нельзя. Суммирую кратко выводы и причины.
1. Модернизации в России не будет. Никогда.
2. Три направления будут развиваться в России (развиваться количественно, смотри пункт первый): Труба, Государство и Криминал. Все остальное я обозначаю словом Страна.
3. Труба это не только нефть и газ, но и другие слабо переработанные ресурсы: электричество, сталь, лес.
4. Сращение этих трех направлений (Государство, Криминал и Труба) не приведет к их полному слиянию, но к союзу под руководством Государства.
5. Остается прояснить отношение Государства и Страны. В этом взаимодействии Государство избрало роль Машины Торможения. Об этом подробно ниже
Машина Торможения
Поясню свою мысль на примере, известном в физике как парадокс Максвелла.
Представьте себе кубической формы сосуд, наполненный идеальным газом. По середине этот сосуд разделен перегородкой. У перегородки есть заслонка. У заслонки сидит маленький человечек («демон Максвелла»), который может ее закрывать или открывать по своему усмотрению. (Смотри рисунок 1)
Рисунок 1 Парадокс Максвелла
В случае Максвелла стратегия демона следующая: быстрые молекулы демон пропускает слева направо, медленные – справа налево, остальные не пропускает. Через некоторое время в правой части окажется горячий газ из быстрых молекул, в левой – холодный газ из медленных молекул. Мы не будем обсуждать здесь физические следствия этой модели, а сразу перейдем к ее политическому аналогу
Рисунок 2. Страна и Государство
В этой модели стратегия демона иная: Все движущиеся молекулы левой части принимаются в правую часть при условии, что там они будут способствовать замораживанию системы «Россия». Все молекулы правой части, не способствующие такому замораживанию, изгоняются обратно в левую часть. При этом уровень жизни тех, кто попал направо в разы выше тех, кто остался слева. Таким образом, в левой части движение исчезает, в правой части формируется Государство как Машина Торможения.
В интересах остального мира
Понятно, что в такой системе модернизации быть не может. Но может быть ресурс для модернизации можно почерпнуть извне? Ведь поддержал же Запад Украину и Грузию?
Увы, Запад поддержал Украину и Грузию только для того, чтобы ослабить Россию. Запад не только не заинтересован в модернизации России, но у него есть целых четыре причины поддерживать такую стратегию Кремля и – если случится невероятное и Кремль захочет сменить стратегию – вернуть его обратно на этот путь. К Западу с удовольствием присоединится и весь остальной мир.
Вот эти причины.
- Замороженная Россия ведет себя определенным и относительно безопасным образом. Размороженная Россия, прежде чем достигнет новой стабилизации, должна будет пройти через период неустойчивости, непредсказуемости, потенциальной опасности. Первый вариант гораздо дешевле.
- Замороженная Россия в экономическом смысле никому не конкурент. Модернизированная Россия – конкурент очень опасный.
- В замороженной России сохранится стабильно низкий уровень жизни (на фоне растущего уровня жизни во всех остальных странах) и относительно высокий уровень образования. Это превратит ее в поставщика дешевых и качественных специалистов, как для Запада, так и для остальных стран, прошедших модернизацию.
- Самое важное! Россия так долго пугала мир, так долго хотела его поработить (т.е. «освободить»), что бессознательно она воспринимается как враг. А труп врага всегда пахнет хорошо. Никакая другая империя (кроме фашистских империй, о которых уже успели забыть) не вызывала в окружающих столько страха.
Как же гарантируют остальные страны, что Россия останется на этом пути? Ответ прост. Кремль хранит свои средства в иностранных банках (включая стабилизационный фонд). Чтобы эти средства не были заморожены, надо слушаться иностранных советников. При этом ненависть к другим странам остается для внутреннего употребления, для собственных граждан.
Другие сценарии
Распад России и/или ее завоевание (присоединение) китайцами представляются мне злом меньшим, оставляющим надежду на модернизацию. Но для остальных стран (в том числе для самого Китая) это менее выгодные сценарии – а, значит, они не состоятся.
Школа лидеров
В этих условиях всякое развитие человеческого потенциала превращается в выявление энергичных представителей нового поколения для вовлечения их в государство как машину торможения.
Заключение
Россия как идентичность обречена. Это - плата за неправильный путь развития, за страх, за мнимое величие, за жестокость к своим и чужим. Эксперимент, начатый Петром и Екатериной, подходит к концу. Но конец этот будет безрадостным и долгим, практически бесконечным.
После письма
Опубликовано на сайте http://www.newsru.com/russia/25may2006/bs.html
(Андрей Рябов, Московский Центр Карнеги)
«Россия становится все менее привлекательной для Запада – как страна все больше уходящая на периферию, не развивающаяся, не имеющая особых видов на будущее, в то же время не представляющая какой-либо угрозы, и не имеющая какого-либо влияния»
Поппер или любовь к философии
Факты священны, комментарии произвольны. BBC
Россия – страна особая. Раньше был один аналог – Китай. Теперь ясно, что аналога в мире нет. С 1930 по 1992 год в России было множество вещей существующих только со словом «партийная». Прежде всего – партийная философия (хотя не только философия). Когда в 1992 году «стало можно», мы вдруг узнали, что в России были философы! И Соловьев, и Шестов, и Бердяев, и Леонтьев! Не рекомендую читать Канта в пересказе Асмуса или Гегеля в пересказе Гулыги. Но теперь кроме пересказа есть еще перевод близкий к оригиналу.
Логично предположить, что в таком «стерилизованном бульоне» не возможно существование философии хоть как-то сопоставимой с философией мировой. Однако все оказалось сложнее - и вот почему.
1) Философия, как ниша, как отдельный способ осмысления действительности, а не только как замкнутое сообщество привилегированных лиц, существует объективно и с этим ничего поделать нельзя. Если указанное сообщество вместо философии играет в бирюльки, то ниша от этого не исчезает, наоборот ее пустота притягивает сильнее.
2) Общий уровень математики, естественных наук, знание истории науки (первая компонента) предполагает определенный уровень гуманитарного знания (вторая компонента), в том числе философии. Если гуманитарная компонента отстает значительно, то скрыть это невозможно. А значит, возникает естественная мысль «подтянуть вторую компоненту до уровня первой»
3) Особость России – это проблема, которую нельзя осмыслить, не живя в России сегодня. Зарубежным философам, как и нашим предкам, пусть и великим, на этот вопрос ответить не удалось и не удастся – это работа для нас, живущих здесь и теперь.
4) Люди, объединившиеся для того, чтобы отправиться на зов этих трех голосов единым сообществом, до 1987 года неизбежно попали бы под каток государства. Им бы сразу стало не до философии. Два примера – Павловский и Белковский, в прошлом провокаторы, ныне политологи.
5) Остаются те, кто отправился за истиной в одиночку, на свой собственный страх и риск. Что для них характерно? Ориентация не на сообщество специалистов (своих или чужих), а на потенциальных потребителей философского знания, тех, кто столкнулся с проблемой и готов выслушать ваши рекомендации по ее решению. Свои специалисты «чего изволите» слишком известны своей продажностью. Чужим специалистам нечего сказать по этому поводу.
6) Это означает, что непременные атрибуты «профессиональной науки» (или «профессиональной философии»), такие как список литературы, точное цитирование, публикации в признанных научных журналах, рецензии известных экспертов – все это отходит на задний план и существует в свернутом виде – либо вообще исчезает. Главным становится актуальность для потребителя, во-первых, и понятность для потребителя, во-вторых. Все остальное теряет смысл. Речь о диссертации, т.е. о присоединении к своим продажным или чужим неосведомленным специалистам, вообще не идет.
7) Еще один важный фактор: Интернет как средство общения и информирования. Раньше вам приходилось вступать в личный контакт с представителями сообщества, чтобы почерпнуть необходимую информацию и донести до него собственное мнение.. Теперь большую часть информации можно найти и передать через Интернет. Соответственно падает роль группы как гаранта вашей информированности. Теперь таким гарантом выступает сам Интернет. Ваша работа в Интернете позволяет вам быть специалистом без всякого сообщества.
Возможно ли на фоне такого самозванства нечто, хотя бы отдаленно достойное великого звания «философия»? Если речь не о статусе, а о сути, не о наградах, а о смыслах и концепциях – да, возможно.
Похвала Попперу
И вот теперь, высказав свое этого презрение к официальной науке, я должен признаться в своей любви и почтению к философу Карлу Попперу. Я держу в руках его двухтомник «Открытое общество и его враги», русское издание 1992 года, фонд «Открытое общество – культурная инициатива». (Рукопись была закончена в 1943 году, первое издание в Англии – 1946 год, после этого длинный ряд переизданий. Поппер умер в 1994 году, успев написать послесловие к русскому изданию 1992 года)
Эта книга является для меня одновременно
- эталоном философского текста, сочетающего актуальную проблемность, эрудированность в современных и старых текстах, содержательность и доказательность, плотность изложения и его понятность.
- великолепным источником по истории философии, в котором ключевые фигуры (Сократ, Платон, Аристотель, Кант, Гегель, Маркс) наконец-то расставлены по местам.
- великолепным введением в обществознание для неспециалиста и даже для школьника (если текст немного сократить, пожертвовав полнотой достижения двух предыдущих двух целей).
Гайдар и Поппер
В книге «Гибель империи» (2006) Егор Гайдар показывает какие проблемы ожидают Россию: она обломок империи, у нее нет демократических традиций, она богата сырьем. Все это факторы отрицательные. Остается только один вопрос: что же делать? Гайдар не дает ответа.
Ответ дает Карл Поппер: надо отказаться от изучения вариантов инертного развития («историцизм» Поппера) – они все плохие! - и перейти на точку зрения «социальной инженерии» (Поппер). Здесь возможны хорошие варианты.
Иными словами, интеллигенция должна отказаться от опоры на народ (который может привести к власти, но который инертен по определению), и начать опираться на свое понимание происходящего, на идею. Например, на идею этой книги – образование как корень всему и точку прорыва.
Декарт и Кант
Мой первый учитель философии Сурин А.В. в 1980 году учил меня, что чтение первоисточников надо начинать с Гегеля, поскольку «все написанное ранее уже вошло в наше мышление и содержится в нем неявно». Я верил в это до 2006 года, пока не прочитал Поппера. Но Поппер (вслед за Шопенгауэром) считает Гегеля шарлатаном, а Канта – великим ученым. И я решил прочитать Канта – а за одно и авторов более ранних, прежде всего Декарта ([2]). Результат получился неутешительным для почитателей Канта.
Итак, я берусь доказать, что логические инструменты Канта делятся на те, что Кант заимствовал у Декарта, но испортил ненадлежащим использованием, и те, что Кант придумал сам – эти просто ни на что не годятся.
i) Вещь в себе
По Канту каждая вещь состоит из своей материальной части («вещь для нас») и части идеальной («вещь в себе»). Это полностью соответствует декартовому делению Бытия на «протяжение» и «мышление». Но Декарт поступает более осторожно. Он не утверждает, что каждая вещь свою определенную часть отдает в идеальный мир, а Кант утверждает. Зачем это нужно Канту?
Дело в том, что «моральный субъект» Канта действует в мире идеальном. И если вещи не подарят ему свои «идеальные части» в качестве игрушек, то чем тогда будет этот субъект играть? Это именно игра, ибо на материальный мир это «моральный субъект» повлиять не может.
ii) Бог существует?
Бог Декарта гарантирует, что конструкции, созданные в идеальном мире, работают в мире материальном. И они действительно работают, хотя и не всегда.
Бог Канта гарантирует, что человек, совершающий «моральные поступки» в идеальном мире, будет счастлив в мире материальном. Но это никогда не работает!
Значит Бог Декарта работает, хотя и не всегда в надлежащей мере. А вот Бог Канта не работает никогда, а значит не существует!
iii) Делай, что должно
Кант знает, какие поступки он совершает из моральных соображений (игнорируя выгоду), а какие из материальной выгоды. Но относительно других людей это неизвестно никогда! Поэтому вся моральная философия Канта умещается в одну фразу «Делай что должно и будь что будет», при том обращенную к одному единственному человеку – самому Канту. Все остальное – напрасный расход бумаги и краски.
iv) Любимые игрушки
Ранний Кант не так глубок как Декарт, но почти также храбр. Он сражается на стороне науки. Поздний Кант озабочен только одним: как спасти от наступающего войска науки свои любимые игрушки: «существование Бога», «бессмертие души» и «свободу воли». И он отправляет их на «чердак», в идеальный мир, где обитают «вещи в себе» и куда науке вход воспрещен. Старик, впавший в детство и думающий не о реальной войне, а о своих любимых игрушках.
Заключение
К сожалению, вторым Поппером мне не стать – не та биография. Поппер с юности был гражданином мира и учеником настоящих философов. Я же жил в России и питался книгами от российских издательств, а это скудная пища. Я не умею читать по-гречески (а Поппер умеет), не знаю латынь (а Поппер знает). Не общался с мировыми светилами философии (а Поппер общался смолоду)
Семь пунктов в начале главы служат не столько оправданием моих претензий на звание философа, сколько определяют черты моего философствования: опора на проблему, на практику, привлечение других авторитетов только для критики, самостоятельность построений, новизна понятий, терминов и формулировок, научные критерии, ориентированные на современное состояние математики, физики, технологии.
И, тем не менее, я настаиваю на том, что написанное в этой книге есть философия. Я даже смею предположить, что этот стиль в философии переживет иные стили, и лет через тридцать вытеснит их всех. Порукой тому – Интернет и глобализация, повышающие ценность одинокого человека.
